«Один из самых глубоких и трогающих за душу памятников войны, которые приходилось видеть — это заплывшие траншеи и окопы военного времени в лесу, на обрыве над рекой или озером (эта траншея на берегу Селигера). Затянувшиеся землей, засыпанные палыми листьями, валежником, они видны и сегодня, как зажившие шрамы, которые давно не болят, превратившись в знак памяти, который заставляет землей помнить беду, травму, трагедию. Всегда пытаешься представить, как почти 80 лет назад кто-то сидел в этой траншее, вглядываясь в другой берег, торопливо что — то ел, разговаривал с товарищами, стрелял. Невозможно представить, что в этом тихом, умиротворённом месте, свистели пули, рвались снаряды и бомбы и передвигаться можно было только пригнувшись. Здесь решалась судьба страны. Где, в какой земле лежат сейчас люди, ушедшие когда то из этой траншеи?
Не на все вопросы должен быть ответ.
